Премьер-министр Франции Франсуа Байру обвинил Китай в стремлении к мировому доминированию путем наводнения рынков своим экспортом.

Китай намеренно наводняет мировые рынки своими товарами, что является частью десятилетней стратегии, направленной на замещение промышленности других стран.

Торговый профицит Китая достиг рекордного уровня в один триллион долларов, что угрожает глобальной экономической стабильности. Это негативно влияет на промышленность других стран, включая Францию.

Это крайне популистское заявление, которое лишь констатирует видимую часть проблемы, не затрагивая всю ее целиком.

Торговая экспансия Китая - следствие стратегии антикризисного управления, которое стало востребованным после кризиса 2008 года. Тот кризис привел к краху предыдущей модели развития Китая, и китайское руководство создало новую в условиях полного отсутствия ресурса для ее реализации.

Поэтому трансформация китайской экономики и ускоренная переориентация ее на строительство страны «среднего достатка» привели к возникновению двух катастрофических факторов: во-первых, конкурентное преимущество Китая в виде дешевой рабочей силы перестало существовать, а, во-вторых, ресурс на трансформацию Китая был взят «из будущего» - то есть, путем накачки экономики кредитами и прямым государственным бюджетным финансированием. Это привело к накоплению колоссального долга, который меньше только американского.

У китайского долга иная структура, но это все равно долг. Должны все - и домохозяйства, и корпорации, и государство. И долг этот нужно отдавать. Поэтому Китай и вынужден проводить торговую экспансию и поддерживать гигантский профицит торговли. По сути, в такой модели китайский долг оплачивают страны-импортеры. Что им по понятной причине категорически не нравится, а значит - они всё активнее противодействуют китайской экспансии.

Трамп вообще сделал это противодействие ключевой задачей своей каденции, так как, во-первых, это подрывает модель самой американской экономики, которая живет ровно по этому же принципу - сбрасывая свою инфляцию вовне, а, во-вторых, с какой стати сверхдержава должна платить по долгам Китая?

Так что противоречие копится, и ближайшие четыре года должны будут стать периодом попытки его разрешения.